Кровь и Пламя - Страница 6

— Ясно, господин. А Койн?

— С камнем здесь работать не придется — улыбнулся я — Только с деревом.

— Работать? С деревом? — попытался понять мою затею здоровяк.

— Выполняй! — отрезал я, наклоняясь и подбрасывая в костер последний хворост.

— Отец Флатис! — гаркнул Рикар.

— Тащить меня не надо! — сурово отрезал священник, легко поднимаясь на ноги — Сам дойду! И скажи тем грешникам убогим, кто в меня из арбалетов стрелять вздумал, что пусть мне на глаза рожи свои и не кажут даже! Ишь чего удумали — священникам в спины стрелять! Как их земля еще носит!

— Святой отец! — откуда-то сверху скорбно возопил знакомый голос Литаса — Не в вас же стреляли-то! В землю! Для острастки… сами понимаете!

— Не понимаю! Помолюсь вот сейчас Создателю, пущай нашлет на тебя корчу! Чтобы скрючило руки твои как корни древесные! Чтобы даже ложки в пальцах удержать не мог!

— Святой отец! — уже буквально взвыл Литас — Мы же люди подневольные! Что приказали — то и делаем! Нет в этом вины нашей!

— Ну-ну! — громко и отчетливо произнес я.

Литас больше не проронил ни звука, явно пытаясь понять, что делать дальше. И на господина валить все нельзя и ответственность на себя брать не хочется. Пока он раздумывал, кутающийся в одеяло святой отец уже добрался до пристройки.

— Отче! — вспомнив былое, окликнул я его — А помните про перышко писчее, донельзя магическое? Как бы оно мне сейчас пригодилось!

— Что священнику дадено — то Богу дадено! — рыкнул высокий старик и, одарив меня последним обжигающим взором, зашел внутрь.

Горько вздохнув, я почесал затылок, наслаждаясь прикосновением к нормальной теплой коже и сухим послушным волосам. А затем принялся выкладывать на стол все содержимое своей донельзя истрепавшейся сумки. Надо бы хорошенько почистить ее, а затем отдать женщинам — пущай заштопают…

В нашем поселении появилась новая постройка.

А у меня появился дом.

Хотя «дом» это слишком громкое слово для приютившего меня сооружения.

Изначально я попросил сделать для меня обычный навес примыкавший в углу образованном защитной стеной и скалой Подковы. Была бы защита от дождей, а остальное меня не слишком беспокоило.

Выслушавшие мою задумку Древин с Дровином поняли все с полуслова, но по свойственной им привычке, значительно расширили и углубили план работ. Они бы и вовсе разошлись на полную катушку, но я вовремя вмешался и остановил их безудержный размах.

В итоге я стал обладателем хибары с двумя каменными стенами и двумя плетенными из веток и жердей, обмазанных глиной. Крыша была точно такой же. Внутри, у скальной стены, притулилась широкая скамья с парой шкурой, служащая мне кроватью. Посреди стоял стол нагруженный моими немногочисленными пожитками. На еще одном, более узком и только что сооруженным столе у основания защитной стены, лежали части моего ниргальего доспеха.

Окон не было, вместо двери оленья шкура, но подобных условий мне было более чем достаточно. Еще недавно я легко выдерживал холод и пронзительный ветер, теперь же, когда моя кожа вернула былую чувствительность, мне понадобилось убежище.

Навес выдавался вперед, нависал над передней стеной, поддерживаемый еще двумя тонкими бревнами вбитыми в землю. Под этим навесом я распорядился поставить один из столов на котором некогда «разделывали» погибшего ниргала и окружить его лавками. Поодаль выложенный камнями простенький очаг и запас дров.

Тем самым получилось удобное место отвечающее всем моим требованиям. Есть где укрыться от дождя и редкого здесь ветра, есть, где собраться и обсудить насущные дела.

С моим переселением вновь ничего не вышло, потому как пока что я ношу с собой древний артефакт, я не рискну спать в окружении людей. Мне вновь суждено жить отшельником, на отшибе. Еще и потому что я решил не рисковать чужими жизнями до тех пор пока наверняка не разберусь со своим состоянием. Внешне я совсем как обычный человек, а вот что кроется внутри?

Костяной кинжал для жертвоприношений… священник не сказал ни слова об этом, но я понял и без слов, что отец Флатис дал понять, что оставляет решение о судьбе артефакта на меня.

Уничтожу я его или пока придержу — решать мне.

Именно этим я сейчас и занимался — пытался принять решение, одновременно празднуя новоселье, уплетая за обе щеки мясную похлебку с грибами. Вкусно. Очень вкусно. И, кстати говоря, приготовлено по гномьему рецепту вызнанного нашей старшей кухаркой. Если гномы всегда так сытно питались сидя у себя в подземельях, то им можно только позавидовать. На глиняной тарелке у моего локтя лежало несколько зеленоватых лепешек, основными ингредиентами которых были опять же гномьи грибы, немного светящегося мха высаженного гнома в большой пещере у озера и животный жир вытопленный из оленьих туш. Тем же самым сейчас питались сидящие в кухонной пристройке усталые люди и гномы. Довершал ужин горячий травяной отвар с добавлением лесных ягод, чей запас уже подходил к концу. А завтра в меню будет рыбный суп.

И если бы не проклятые враги готовящиеся осадить наш дом, я был бы самым счастливым человеком в Диких Землях. Без малейшего преувеличения. Поселение твердо стояло на ногах, имелись запасы на черный день, имелись надежные укрытия от непогоды, имелись неиссякаемые источники воды, рыбы, грибов. Нас обошли стороной болезни. Потихоньку рождались дети. В курятнике резко прибавилось птицы, того и гляди курятина станет куда чаще появляться в наших тарелках вместо надоевшей оленины и кабанятины. Лошади и коровы чувствовали себя великолепно, наслаждаясь искренней и неусыпной заботой. Вон лошадки вышли прогуляться по двору, чтобы размять застоявшиеся мышцы. После того как я более менее овладел своим магическим даром, мне удалось укрепить рабочий инструмент. У наших детей даже имеется подобие школы! Пусть ущербной, пусть однобокой в чем-то, но там учат читать и писать! У нас есть и библиотека! Небольшая, но есть!