Кровь и Пламя - Страница 49

— Отходим — согласился старик, бросая горящий фанатичным блеском взор на подступающие ряды ниргалов — Отходим… но если обождать еще немного…

— Я устою! — рявкнул я — Попадет стрела — устою. Зацепит меня каменным обломком — я устою! А вы — нет! Отходим! Под прикрытие скал. Пусть ниргалы перебираются через завалы, пусть толпятся в теснине. А мы попотчуем их камнями и бревнами! А не огненной магией — эту силушку мы прибережем. На крайний случай. Вот как эту дубину каменную.

— Сравнить каменную дубину с даром огненной магии… да, Корис, уверенности в себе тебе не занимать. Отходим!

Бросив последний взгляд на мерно шагающие ряды противника, святой отец быстрым шагов направился в сторону ждущего нас заградительного отряда. Литас стоял впереди всех, держа в руках лук с наложенной стрелой.

Да, все идет по плану. Удар — отход. Удар — отход. Пусть враг выматывается, пусть теряет силы, воинов, ресурсы, уверенность в себе. А мы себя побережем! И не для последнего боя с этой поганью, а для дальнейшей мирной жизни.

Я легко нес на плече тяжелую дубину. Изредка останавливался и поглядывал на упорно приближающихся шурдских ниргалов.

Откуда такая уверенность? — вот какая мысль глодала мое сознание.

Где военные хитрости?

Где сюрпризы?

Где легендарность Риза Мертвителя?

Ох… хоть бы ее и не было, это чертовой легендарностью.

— Целы, господин! — весело крикнул Литас, он не спрашивал, он радостно утверждал — И вы, святой отец. Стефий, а ну вздень куртку с бляхами железными!

— Железо мешает! — отмахнулся паренек, дуя на обожженные даже сквозь тряпки ладони — он не оставил на краю и притащил сюда горячую жаровню.

— Кому сказано!

— Литас! — ворчливо рыкнул отец Флатис — Как ты думаешь, почему братья монахи и святые отцы не носят доспехов? Почему на нас лишь тонкие холщовые одеяния?

— Хм… ну… вера запрещает?

— Вера мне тебя по голове ударить запрещает! Хотя иногда и нарушаю запрет, когда душа от глупости вашей в муке заходится! Железо это железо! Металл! Мешает оно силу из себя выдавливать, мешает ее направлять. Внутреннему току в теле доспехи не помешают, а вот если надо силу в слова молитвы вплести… ну ты понял.

— Ага — ответили мы хором с Литасом.

— Готовьтесь — добавил я — Никакого ухарства! Если увижу что кто-нибудь голову за край обрыва высунул и смотрит как враг наступает — разом вот этой самой дубиной попотчую.

— И головы не станет — хохотнул седой ветеран, поправляя перевязь с мечом — Верно!

— А Рикар где? Людей расставляет?

— Верно, господин. Велел за вами приглядывать. Да уж… зачем приглядывать за воином, что играючи поднимает дубину весом чуть ли не в десять пудов? Тут, скорее, за врагов переживать надо… ха-ха-ха — ухватившись за бока, абсолютно искренне расхохотался воин. Я подхватил, еще через пару мгновений мы хохотали уже все.

Даже лица нескольких стоящих здесь же монахов кривили улыбки.

Отец Флатис… ну, это отец Флатис,…

— Попусту голову под стрелы не подставлять — продолжил я отдавать приказы — Особенно бойтесь ниргалов! Я не знаю как с меткостью у этих, но думаю, еще помните, как стреляли те, кто пришел по нашу душу перед первым снегом.

— Да-а-а… — нестройно донеслось в ответ, монахи недоумевающе переглянулись.

— Занимайте места! — велел я, подходя к массивному каменному обломку — Пора сплющить тварей. Сплющить в кровавые лепешки! Чтобы те, кто шел за ними, по колено утопали в кровавой жиже и костяном месиве! Чтобы, еще не видя нас, они уже начинали трепетать от страха! Мы уничтожим их всех до одного! Сначала отбросим прочь от нашего дома, а затем пойдем следом! Догоним и уничтожим!

— Да-а-а!

— Это наша земля! И мы не позволим отдать ее этим вонючим тварям! Ни шурдам, ни гоблинам, ни самому Тарису!

— Да-а-а-а! — на этот раз рев был куда громче. Нет сомнения, что идущие на приступ ниргалы-шурды услышали рев, но я не переживал — им некуда податься. Проход здесь только один!

В следующую стычку мне вновь пришлось вмешаться. Вынуждено. В глубине души я осознавал, что сейчас мне надо забраться повыше и орлиным взором обозревать всю панораму происходящего.

Вот только помимо панорамы, я замечал и детали. Важные детали. Например, вот чересчур медлительный воин высунул свою дурную голову за край обрыва и смотрит на приближающегося врага. И я успеваю вдернуть его обратно за долю секунды до того, как в том месте, где только что находилась его голова, со свистом прожужжал короткий арбалетный болт.

Какая меткость! Шурдов превратили в ниргалов, заковали в доспехи, да еще и наделили меткостью! Тарис, Тарис… ты поистине творишь поразительные вещи с телами своих враг и подданных.

Не хочу показать себя гордецом, но всего за десяток минут я успел спасти жизнь двоих молодых парней, возомнивших себя бывалыми воинами. А еще через пару минут я понял, что просто оцениваю ситуацию и видимую картину в целом, да еще и двигаюсь пусть совсем на немного, но все же быстрее.

Еще одна странность. Еще один тревожный удар колокола в моей голове. Ледяное проклятье хоть и спало с меня, но его «корни» остались глубоко внутри моего тела,… а может не только в теле, но и в душе. Слишком уж я сейчас спокоен — внешние эмоции есть, я бываю зол и в негодовании, но в самом центре моей души словно бы засел стылый кусок льда.

Силой воли, отметя крайне неуместные сейчас размышления, я парой злых и грозных фраз дал понять, что сам убью следующего неумеху подставляющего голову под вражескую стрелу. Пусть уймутся! После чего я в несколько прыжков переместился в сторону и выше, взобрался по почти отвесному скальному склону до самой вершине высокого гранитного отростка, откуда мог спокойно увидеть в деталях достаточно большую часть ущелья.